Надо последовать совету старой Черепахи из сказки «Где Ты, Гдетыгдеты?» — наклониться к самой земле, чтобы всё разглядеть поближе. Ещё можно, там же в сказке, заблудиться в плотном и непроглядном дожде, как в лесу, помня, что его струи соединяют с небом. Засмеяться.
«И пойдёт тёплый дождь —
Светлый дождь над Россией».
Наверное, уже и не стоит предостерегать читателя от упрощения: ожидание чуда, и в книгах, и в жизни писателя — это не завершённость события, а его начало. Иначе, с иронией замечал Радий Петрович, романтик с возрастом превращается в брюзгу.
Повесть «Мальчик с гусями» заканчивается началом нового: «преображённая… природа вновь проступала в своей реальности, с дальними лесами, с ближними лесами, с невидимыми сейчас озёрами, тёплым жильём и настойчивым ожиданием чуда». Ожидание чуда — это не праздное терпение и любопытство, но движение, внутренняя устремлённость человека. «Кто нагрел море» — тайну ответа на этот вопрос знает малыш Кешка — это его первое подтверждение способности человека вносить в мир своё тепло. Дар открытости миру, другому человеку принадлежит ребёнку и взрослому для того, чтобы понять и, восполнив себя этой способностью, обладать потом и полётом, и миром птицы, миром поверхности ручья или потоком утреннего света: «Перед самым восходом наступило короткое розовое межвременье… Тяжёлый собор вдруг утрачивал свой непомерный вес… он сиял над рекой трепетно и прозрачно, словно сложен был из зажжённых свечей. И как бы переставало действовать земное притяжение».
Можно бесконечно спрашивать себя о тайне погодинской прозы, глубине и цельности его философии мира, лучше — читать, чтобы понять. Себя.
«И уходит из сердца раздражение, которое принято называть иронией. Остаются лишь радость и удивление, и ожидание чуда, непременно живущего возле такой красоты» .